«Лаборатория фантаста»
«Вечерняя Москва». — 24.10.1968. — С. 3.
Ничего фантастического не увидел я в кабинете писателя-фантаста Ивана Антоновича Ефремова, автора широко известных романов «Туманность Андромеды», «Лезвие бритвы», многих увлекательных рассказов, повестей, новелл. Книжные полки ступеньками взбегают под потолок.
— Здесь у меня собрана техническая литература: учебники по интересующим специальностям, труды разных ученых, зарубежные новинки, — говорит писатель. — А рядом такая же «стена» из художественной литературы.
Я вспоминаю: знаниям в скольких областях наук И. Ефремову могли бы позавидовать многие «узкие» специалисты. Он палеонтолог с мировым именем, знаток зоологии, ботаники, геофизики, астрономии, кибернетики, истории, космонавтики, медицины, психологии, живописи, музыки, кино, социологии...
И все это необходимо, чтобы идти в ногу с жизнью, наукой, миром. «Триумф познающего разума, — сказал как-то академик Л. Ландау, — заключается ныне в том, что наше сознание оставило далеко позади возможности нашего воображения, и ум физиков сегодня свободно работает там, где воображение человека уже бессильно». Своими книгами И. Ефремов как бы сближает не поспевающее наше воображение с сознанием передовых умов науки, открывая людям невиданные пространства, далекие горизонты.
— Как вы пишете свои романы? Откуда черпаете темы? — спрашиваю я писателя.
— Около четырех лет я обдумывал «Туманность Андромеды», а писал всего каких-нибудь полгода. С «Лезвием бритвы» пришлось повозиться более пяти лет. А над своим последним романом «Час быка», который только что закончил, работал четыре года.
Тема его формировалась, можно сказать, в течение 50 лет. Речь идет о варварском разграблении ресурсов планеты. В свое время Владимир Ильич Ленин предлагал написать книгу о том, как разоряют земные недра капиталисты, как безжалостно, расточительно грабят то, что следует беречь, охранять, защищать.
— Сколько времени длится роман? Я имею в виду его хронологические рамки.
— Всего несколько месяцев.
— Судя по вашим романам, вы не сторонник, если так можно выразиться, печальных финалов в своих книгах?
— Да, я считаю, что добро всегда будет торжествовать над злом. Рано или поздно, но всегда! Поставьте в этом месте восклицательный знак — всегда!
— Говорят, у вас оригинальная техника работы над рукописью?
— Не убежден, что оригинальная, но самая удобная для меня. Сначала я записываю рождающиеся мысли в специальные, или, как я их называю, «премудрые», тетрадки. Потом, когда идейно-философская линия обозначается четко (это самое главное для меня), я записываю открытия, новые достижения в тех или иных областях науки, которые мне могут пригодиться по ходу работы. И уже только потом придумываю сюжет.
— Вот смотрите, — Иван Антонович берет со стола тетрадку в бархатном переплете. Раскрывает ее: по форме она напоминает бабочку с расправленными крыльями. На первой странице столбиком, как в пьесе, выписаны имена главных действующих лиц, обозначена хронология. Дальше идут вырезанные из журналов и наклеенные картинки: обстановка спальни, кабинета, библиотеки, портреты незнакомой актрисы, актера. Я с недоумением листаю тетрадь. Иван Антонович спешит на помощь.
— Когда мне приходится обставлять мебелью апартаменты своих героев, я выбираю из разных журналов те или иные снимки. Смотрю, сопоставляю, варьирую. То же самое я делаю и с главными действующими лицами. Подбираю по вырезанным портретам героев. Вот таким в моем воображении рисуется один из героев новой книги начальник экспедиции с Земли — Фай Родис.
И. Ефремов переворачивает страницу, и на меня смотрит открытое волевое лицо тридцатилетнего мужчины.
— Такой я представляю женщину-астронавигатора, — улыбаясь, продолжает писатель и на странице «волшебной» тетрадки появляется портрет актрисы Зинаиды Кириенко.
— Где будет впервые опубликован роман? — спрашиваю я в конце беседы.
— Отдельные главы выйдут в журнале «Техника — молодежи», с которым меня связывает давняя дружба. А целиком он появится в издательстве «Молодая гвардия».
Записал В. Засеев.
