Глава 1. Немного о географии и истории исследования пустыни Гоби
Пустыня Гоби, расположенная в самом центре Азиатского материка, своей северной частью заходит на территорию Монгольской Народной Республики, а южной распространяется на северные районы Китайской Народной Республики. Само название «гоби» в переводе с монгольского означает пустынную местность, лишенную поверхностных вод, с редкой растительностью и каменистыми почвами. В отличие от Каракумов, Кызылкума и Сахары пески в Гоби занимают не более 3% площади всей пустыни в пределах МНР. Обнаженность горных пород, скудная растительность, большое распространение меловых и третичных песчано-глинистых отложений, легко разрушающихся под влиянием внешних факторов, создают условия, благоприятные для перемещения осадочного материала на дальние расстояния. Ураганные ветры, дующие большей частью с запада на восток, переносят огромные массы песчаной пыли, которые скапливаются в виде конусовидных барханов и отлагаются на возвышенностях.
Основная часть межгорных впадин выстлана каменистой галькой, покрытой «пустынным загаром» — черной коркой, которая образуется на всем, что долго находится на поверхности пустыни, будь то кости позвоночных, камни или стволы окаменелых деревьев. В отдельных районах Восточной и Северной Гоби встречаются обширные такыры, или тойримы, представляющие собой ровные глинистые пространства, легко размокающие при сильном дожде.
Рельеф пустыни Гоби весьма разнообразен. Здесь чередуются равнины, мелкосопочники, широкие межгорные впадины, обрамленные вытянутыми в юго-восточном направлении горными возвышенностями. Из любого места пустыни горизонт всюду, из-за проступающих там контуров гор, выглядит волнистой линией. Вся нынешняя территория Гоби приподнята над уровнем Мирового океана в среднем на высоту 1300 м и лишь в Заалтайской Гоби, во впадине Ингэни-Хобур, опускается на отметку в 532 м. Таким образом, пустыня Гоби представляет собой не ровную поверхность, а холмистый рельеф с многочисленными обширными впадинами, дно которых устлано каменистыми образованиями и песчано-глинистыми почвами.
Песчаные барханы в Заалтайской Гоби. Фото автора
Из растительности, в общем весьма скудной, наиболее распространены заросли белого саксаула, кусты золотистой караганы (из акациевых), верблюжьей колючки, тамариска и других кустарников. На скоплениях рыхлых песков, песчаных кочках, произрастают стелющиеся колючие кустарники — нитрарии, как бы покрывающие ветвями их склоны. В осеннее время кусты усеяны красными продолговатыми ягодами. Монголы называют эти растения хармаком, и на западе Монголии, где они в изобилии, организован сбор их ягод, употребляемых в винно-водочной промышленности.
В дождливые периоды пустыня мгновенно зеленеет, появляются пучки мелких трав. Это особенно благоприятное время для выпаса скота. Как-то в беседе с местными скотоводами (аратами) я, удивленный хорошей упитанностью скота, спросил, как этого добиваются в такой, казалось бы, бесплодной местности, и в ответ услышал, что эта бедная на вид растительность, особенно дикий лук — хумыль, намного превосходит по питательности северное высокотравие с высоким содержанием воды.
Климат пустыни Гоби весьма суров. Значительную часть года здесь стоит холодная погода. Зимний период начинается обычно с середины октября и длится почти до апреля месяца. В мае и конце летнего сезона свирепствуют ветры и песчаные бури, нередкие и среди лета. Они — своеобразные «ваятели» пустынного рельефа — создают причудливой формы скалы и целые лабиринты среди мощных осадочных пород.
В Гоби по сравнению Со Средней Азией смещен ритм выпадающих осадков. Если в последней их максимум приходится на зимне-весенний период года, то в Центральной Азии на большей части пустыни — на летний, из-за чего растительность, минуя весеннюю вегетацию, пробуждается к жизни в более поздние сроки. Количество осадков на равнинах обычно не превышает 100—200 мм/год, а в центральных частях крупных впадин, где ощутимее сказывается летний зной, дождевые капли иногда даже не достигают поверхности земли, испаряясь еще в воздухе. В отдельные годы осадки распределяются неравномерно по территории пустыни. Так, например, в течение лета 1968 г. в Заалтайской Гоби стояла сильная засуха, в то время как в Восточной Гоби все зеленело от частых дождей, и дикие копытные целыми стадами мигрировали с запада на восток.
Суровые климатические условия наложили отпечаток и на животный мир пустыни. По сравнению со Средней Азией здесь значительно реже встречаются змеи, скорпионы, фаланги и другие обычные обитатели пустынных ландшафтов; из млекопитающих — в большом количестве газели (джейраны и дзерены), дикие ослы (куланы), а на самом юго-западе — изредка дикие верблюды. По некоторым сведениям, на юго-западе, на границе с Китаем, сохранились еще единичные особи лошади Пржевальского. На многих горных возвышенностях обитают крупные горные бараны (архары или аргали) и горные козлы (янгиры), причем последние — преимущественно в крупных каменистых массивах. В юго-западном горном хребте Цаган-Богд-Ула живет малорослый гобийский медведь — мазалай. Пустыня густо населена различными грызунами — сусликами, полевками, тушканчиками, характерны ушастые ежи и мелкие зайцы (толаи). Хищники встречаются редко: в обширных горных сооружениях — иногда снежные барсы (ирбисы), на песчаных откосах в Гобийском Алтае как-то удалось увидеть пустынную рысь (каракала), а однажды, в каньонах Алтан-Улы, — крупных горных волков, которые изредка спускаются в пустыню. Из птиц весьма распространены степные куропатки (саджи, или копытки) и гобийские сойки, а также представители орлиных. В горных ущельях встречаются горные куропатки (кехлики), а в Северной Гоби — крупные степные дрофы. Мелкие пернатые не отличаются ни обилием, ни разнообразием.
Гобийская часть Монголии подразделяется на ряд регионов. На востоке выделяется Восточная Гоби, в центральной части МНР — Северная Гоби, на западе — Заалтайская Гоби. Некоторые исследователи выделяют еще и Южную Гоби, примыкающую к Китайской территории. Существуют и более дробные подразделения с наименованиями отдельных впадин, приуроченных к близлежащим горным массивам того же названия.
Эти гобийские регионы в ландшафтном отношении отличаются друг от друга, причем особенно выделяется Северная Гоби, в основном имеющая степной облик. Здесь кое-где расположены мелководные бессточные озера и часто пересыхающие реки.
Для Восточной Гоби весьма характерны целые аллеи крупных хайлясов (гобийского вяза), обрамляющих сухие русла и напоминающих растительность африканских саванн. Их широкие кроны зонтикообразной формы с густой листвой создают обширную тень. В Заалтайской Гоби эти деревья встречаются значительно реже и растут вперемежку с разнолистными тополями и тамарисками в отдельных оазисах, где есть небольшие роднички. Во всех этих гобийских регионах араты пользуются немногочисленными колодцами, около которых группируются с отарами овец, коз и стадами верблюдов.
Как уже говорилось, в эти суровые гобийские края неоднократно устремлялись различные исследователи — географы, геологи, палеонтологи и археологи. Попробуем объяснить, какая сила их влекла сюда, какие дели и задачи они перед собой ставили.
Гобийский вяз в Юго-Восточной Гоби. Фото автора
Первые экспедиции прошлого и начала нынешнего столетия занимались всесторонним изучением неизведанного края. Наши знаменитые путешественники, такие как Н.М. Пржевальский, М.В. Певцов, П.К. Козлов и многие другие, интересовались абсолютно всем — ландшафтом, климатом, животным и растительным миром, проблемами этнографии и археологии. В том же, но более детальном географическом аспекте, проводили свои исследования географ Э.М. Мурзаев, геоботаники А.А. Юнатов и Е.М. Лавренко, зоолог А.Г. Банников и другие ученые советского периода.
Известный геолог В.А. Обручев посвятил значительную часть своей жизни изучению геологических структур горных сооружений Центральной Азии. Аналогичные цели ставили перед собой геологические экспедиции И.П. Рачковского, В.М. Синицына, С.Н. Алексейчика, В.К. Чайковского, Ю.С. Желубовского, Н.А. Маринова, И.Е. Турищева, Н.Б. Мокшанцева и многих других. Помимо изучения общегеологических проблем, эти коллективы занимались поиском полезных ископаемых, столь важных для развития промышленного потенциала Монгольской Народной Республики. На более высоком научном и специализированном уровне геологические исследования проводятся и в настоящее время отрядами совместной советско-монгольской геологической экспедиции под руководством академика А.Л. Яншина, Н.С. Зайцева и члена-корреспондента АН МНР Лувсанданзан Буточи. Задача этой экспедиции состоит во всестороннем изучении геологического строения и условий формирования месторождений важнейших полезных ископаемых на территории МНР, а также оказания помощи этой стране в подготовке квалифицированных научных кадров геологического профиля. В каждом из многочисленных отрядов экспедиции предусматривалась совместная работа советских и монгольских специалистов. На протяжении последних десяти лет результаты работ экспедиции опубликованы более чем в 20 выпусках Трудов геологической экспедиции, составлены разномасштабные геологические и тектонические карты.
Хотелось бы особо остановиться на палеонтологических исследованиях в Монголии. Как известно, изучением ископаемых организмов в настоящее время занимается многотысячная армия палеонтологов как в Советском Союзе, так и во всем мире. Но мест с таким огромным скоплением ископаемых остатков континентальной фауны и флоры, как в пустынных районах Гоби немного найдется на земле. Причина этого кроется в том, что Центральная Азия начиная с верхнего палеозоя до настоящего времени, т. е. около 200 млн. лет, оставалась сушей, не покрываемой морскими водами. Эта суша претерпела неоднократные преобразования, возникали и исчезали многочисленные впадины, в которых формировались разнообразные водные бассейны, речные системы, менялась климатическая обстановка, развивалась и эволюционировала наземная и пресноводная фауна. Длительный эволюционный процесс континентальных животных, не нарушавшийся в Центральной Азии катастрофическими морскими ингрессиями, далеко не на всех континентах прослеживается с такой полнотой. Чрезвычайно существенно и то, что благодаря великолепной обнаженности осадочных пород, возникшей в результате размыва и ветровой дефляции в течение многих десятков миллионов лет, ископаемая фауна оказалась почти на поверхности и сравнительно легко поддавалась раскопкам и изучению. Таким образом, для выяснения эволюционного процесса позвоночной и беспозвоночной континентальной фауны районы Центральной Азии представляют исключительную ценность не только регионального, но и мирового значения.
Помимо эволюционно-биологических аспектов, результаты исследований этих организмов играют существенную роль в реконструкциях геологической истории и палеоландшафтов. Изучение последовательного захоронения различных групп животного и растительного мира по разрезу позволяет расчленить осадочные толщи по возрастам, сопоставлять разрозненные обнажения и установить особенности осадконакопления, что связано и с выяснением условий образований различных полезных ископаемых. Поэтому столь острый интерес геологов и палеонтологов к исследованиям ископаемых организмов отнюдь неслучаен.
В 1921 г. Американский музей естественной истории в Нью-Йорке, возглавляемый в то время профессором Г.-Ф. Осборном, решил организовать центральноазиатскую палеонтологическую экспедицию. Руководителем экспедиции был назначен профессор Р.-Ч. Эндрюс. Но беда была в том, что Музей не располагал достаточными средствами, необходимыми для проведения широких полевых работ в столь отдаленных и труднодоступных районах. В американской прессе вокруг идеи организации экспедиции была намеренно поднята шумиха, имевшая целью заинтересовать «деловых людей» с большим капиталом, согласных финансировать это предприятие. В результате шумной кампании и поддержки «сильных мира сего» экспедиция была создана, и в марте 1921 г. профессор Эндрюс отбыл на корабле «Золотой Штат» из Сан-Франциско в Китай. Летом 1922 г. караван американской экспедиции, покинув пределы Великой Китайской стены, ступил на территорию неведомой палеонтологам пустыни Гоби. Кроме Р.-Ч. Эндрюеа, в экспедиции принимали участие палеонтолог В. Гренджер, геологи Г.-П. Бэрки и Ф.-К, Моррис. Их сопровождал специальный фотограф А.-Б. Шекельфорд, а с 1925 г. участвовал археолог Н.-Н. Нельсон. Результаты экспедиционных работ оказались очень интересными. В красных песчаниках Шабарак-Усу (ныне Баин-Дзак) были найдены многочисленные скелеты разнообразных динозавров, впоследствии вывезенные в Нью-Йоркский музей естественной истории. Особенную сенсацию вызвали находки в красноцветных обнажениях целых кладок яиц динозавров. Высказывались предположения, что в некоторых яйцах сохранились эмбрионы этих ящеров, но последующие детальные исследования яиц этого не подтвердили.
Многочисленные находки костей и скелетов динозавров, изученных и описанных в дальнейшем в научных трудах Г.-Ф. Осборном, В. Гренджером и многими другими учеными, вызвали огромный научный резонанс среди палеонтологов мира. Заинтересовались Гобийской территорией и советские палеонтологи. В 1941 г. намечалась организация советской палеонтологической экспедиции Академии наук СССР в Монголию, но начавшаяся Великая Отечественная война перечеркнула эти планы, и только в 1946 г. в Монгольскую Народную Республику был отправлен небольшой экспедиционный отряд под руководством профессора И.А. Ефремова, куда также вошли профессора Ю.А. Орлов (впоследствии академик), В.И. Громов, К.К. Флеров, скульптор-реставратор Я.М. Эглон, зоолог А.А. Кирпичников, препаратор М.Ф. Лукьянова и монгольский геолог Лувсанданзан Буточи. Проработав лишь два месяца, экспедиция открыла богатейшее местонахождение гигантских динозавров в Нэмэгэту-Ула, не уступающее по своим масштабам знаменитому африканскому местонахождению Тендагуру. Результаты работ рекогносцировочного отряда превзошли все ожидания, и на следующий год Советское правительство утвердило большую палеонтологическую экспедицию, в состав которой, кроме уже названных лиц, были включены палеонтологи А.К. Рождественский, Н.И. Новожилов и Е.А. Малеев, препаратор В.А. Пресняков.
20 апреля 1947 г. основной отряд экспедиции выехал из Улан-Батора в Южную Гоби, в места, где в 1946 г. И.А. Ефремов обнаружил крупнейшее местонахождение динозавров. Намеченный путь следования проходил через центр Среднегобийского аймака — Мандал-Гоби и центр Южногобийского аймака — Далан-Дзадагад, расположенного у подножия хребтов Гурван-Сайхан. В последнем экспедиция основала свою южную базу. Посетив открытое еще американскими палеонтологами местонахождение Баин-Дзак (Шабарак-Усу), советская экспедиция 5 мая 1947 г. выехала из Далан-Дзадагада в сторону впадины Нэмэгэту. В те годы единственно пригодная для продвижения туда дорога проходила через Ноян-Сомон, что в стороне от прямого пути в Нэмэгэту. Машины должны были пересечь гору Ноян-Богдо-Ула высотой 2266 м и затем пробиваться через мягкие пески Нэмэгэтинской впадины, т. е. путь к местонахождениям динозавров оказался очень труднопроходимым, а участникам экспедиции пришлось не раз высвобождать тяжелые машины из песчаного плена. Обо всех этих сложностях достаточно ярко рассказал А.К. Рождественский в своей книге «За динозаврами в Гоби».1
Разбив лагерь у подножия Нэмэгэту-Ула, участники экспедиции провели большие раскопочные работы. Яну Мартыновичу Эглону первому посчастливилось обнаружить полный скелет громадного хищного динозавра — тарбозавра, который лежал на небольшом размытом останце. Здесь же были найдены черепа и другие части скелетов разнообразных динозавров, как хищных, так и травоядных.
Расчистка огромного скелета этого ящера длиной 10 м оказалась наиболее трудоемкой работой. Он лежал на боку, как бы поджав под себя задние конечности и запрокинув назад большой (более метра) череп. По краям челюстей торчали 20-сантиметровые зубы-кинжалы, тонко зазубренные по краям. Такая мощная челюсть с обилием зубов была необходима хищнику, чтобы справляться со своими жертвами — толстокожими анкилозаврами, рогатыми и утконосыми динозаврами. При жизни могучее тело с головой внушительных размеров опиралось на массивные задние ноги и длинный толстый хвост. Тем более странно выглядели передние рудиментарные ноги, не достигавшие даже рта, поэтому их назначение до сих пор остается неясным. Это был один из самых крупных наземных хищников, существовавших за всю историю жизни на Земле.
Хищный ящер — тарбозавр, обитатель Центральной Азии в позднемеловое время. Рисунок художника А.Б. Маслобоева
Экспедицией были найдены и раскопаны скелеты более мелких птицетазовых ящеров из орнитомимид, относящихся к другой ветви хищных динозавров. Небольшая их голова лишенная массивных зубов, заканчивалась клювом, предназначенным для захвата мелкой животной пищи. Передние конечности были сравнительно длинными, с крючковатыми когтями. В отличие от крупных бегающих птиц (типа страусов), эти ящеры обладали длинным хвостом. Наряду с находками двуногих хищников в осадочных толщах Заалтайской Гоби палеонтологи обнаружили полные скелеты растительноядных динозавров из группы утконосых ящеров, принадлежащих роду зауролоф («ящер с гребнем»), весьма сходных с аналогичным динозавром из Канады. Этот ящер передвигался, как и хищники, на задних лапах, опираясь на массивный хвост. Его передние конечности были крупнее, чем у тарбозавра. Морда, расширенная спереди за счет предчелюстных костей, имела подобие утиного клюва. Высота утконосого динозавра достигала от 6 до 12 м. Помимо этих диковинных ящеров, экспедиция нашла еще целый ряд панцирных динозавров, панцири крупных водных черепах, остатки крокодилов из группы аллигаторов.
Увлеченные находками крупных ящеров, члены экспедиции тогда мало обращали внимание на остатки беспозвоночных, которые неоднократно встречались в костеносных горизонтах. Особенно много попадались крупные ребристые двустворчатые раковины моллюсков. Помнится, что после возвращения в Москву Ю.А. Орлов передал мне небольшую коллекцию раковин моллюсков, в шутку заметив, что «собрал раковины в свою шапку». Этим он, видимо, хотел подчеркнуть незначительные размеры ископаемых раковин по сравнению со скелетами гигантских ящеров.
Советская палеонтологическая экспедиция в Монголию 1946—1949 гг. добилась великолепных успехов, и результаты ее стали широко известны среди научной общественности всего мира. Отметив большие ее заслуги, хочется остановиться на ее знаменитом руководителе — Иване Антоновиче Ефремове. Широта и многогранность его таланта вызывали глубокое уважение у всех, кто его знал. Он создал науку о тафономии (раздел палеонтологии, объясняющий закономерности захоронения органических остатков) и вместе с тем стал широко известным писателем-фантастом, обладал великолепными организаторскими способностями, которые особенно проявились во время тяжелых экспедиционных работ в Монголии. Выносливость и энергия, присущие Ивану Антоновичу, — по-видимому, результат его своеобразного жизненного пути, достаточно хорошо и подробно изложенного его учеником П.К. Чудиновым.2 Действительно, чем только в свои ранние годы пи занимался И.А. Ефремов: был шофером и матросом дальнего плавания, студентом и лаборантом, научным работником, а впоследствии крупным эрудированным ученым и знаменитым писателем. Вклад И.А. Ефремова в организацию и руководство Советской палеонтологической экспедицией в Монголии 1946—1949 гг. был необычайно велик, и поэтому вполне справедливо, что до сих пор ее называют «Ефремовской», хотя в составе экспедиции было много и других талантливых ученых.
В 1964 г. по следам советской палеонтологической экспедиции пошли польские ученые. Была создана совместная Польско-Монгольская палеонтологическая экспедиция, проработавшая с 1964 по 1966 г. в Гоби и возобновившая свои исследования, после некоторого перерыва, с 1969 по 1972 г. Ее вначале возглавляли профессора Юлиан Кульчицкий и Казимир Ковальский, а в дальнейшем бессменным руководителем стала профессор Зофья Киелан-Яворовска. В работах экспедиции принимало участие большое количество квалифицированных ученых, в том числе Е. Роневич, Т. Марианска, Х. Осмольска, Р. Градзински, Е. Лефельд и многие другие, а с монгольской стороны — Найдан Довчин, Барсболд Ринчин и Демберел Дашзевэг. Польско-Монгольская экспедиция проводила свои раскопки в Баин-Дзаке, Нэмэгэту-Ула, Алтан-Ула и Цаган-Хушу, где были извлечены скелеты хищных и травоядных динозавров хорошей сохранности. Кроме того, им удалось собрать большую коллекцию остатков мелких ящериц и древних млекопитающих. Результаты работ польских ученых опубликованы в прекрасно оформленных монографиях и популярных книгах.
Наконец, в 1969 г. была организована крупная совместная Советско-Монгольская палеонтологическая экспедиция под руководством члена-корреспондента АН СССР А.Г. Вологдина. В дальнейшем, после его смерти, с советской стороны руководство осуществлялось Н.П. Крамаренко, а затем — Ю.А. Поповым и В.Ю. Решетовым. С монгольской стороны экспедицией руководил опытный палеонтолог Барсболд Р., принимали участие в работах Д. Дарзевэг, Ё. Хайд, Д. Бадамгарав, П. Нармандах, А. Перлэ и др.
Схема расположения районов работ мезозойского отряда Советско-Монгольской экспедиции с 1967 по 1978 г.
В отличие от предыдущих совместная Советско-Монгольская палеонтологическая экспедиция носила более разноплановый характер. Она занималась изучением не только ископаемых позвоночных, но и палеозойских, мезозойских и третичных беспозвоночных. Кроме того, были расширены исследования по стратиграфии, литологии, тафономии, палеоэкологии и палеогеографии, связанные с вопросами реконструкции условий существования и захоронения древних обитателей Центральной Азии.
Наш отряд особенно большое внимание уделял сбору и изучению таких беспозвоночных, как моллюски, остракоды и конхостраки, исследовались также и харовые водоросли. В отличие от ископаемых позвоночных, остатки которых встречались далеко не во всех геологических разрезах, раковины беспозвоночных попадались в большом количестве почти во всех разнофациальных осадочных толщах. Хорошая сохранность раковин в древних слоях земной коры позволила проследить не только процесс эволюции организмов того времени, но и решить вопросы геологического и палеогеографического профиля. Последовательные смены комплексов беспозвоночных в разновозрастных отложениях древних водных бассейнов дают возможность определить относительный геологический возраст вмещающих пород. Встречаемость родственных форм в осадочных породах различных районов позволяет сопоставить эти отложения и указывает на былые связи, существовавшие между отдельными водными бассейнами и целыми континентами. Нахождение раковин ископаемых пресноводных, солоноватоводных и морских беспозвоночных свидетельствует о характере водных бассейнов, их солености и палеотемператур. Таким образом, изучение пресноводных беспозвоночных и условия их захоронения в Монголии в значительной степени решает геологические, палеогеографические и тафономические вопросы. Часто различные представители беспозвоночных встречаются в разных фациях и горизонтах. Наиболее распространенными являются моллюски, которые обитали как на твердых песчаных, так и на илистых грунтах, тогда как мелкие ракушковые рачки — остракоды и листоногие раки (конхостраки) — предпочитали глинистые илы.
В процессе полевых исследований мы очень тщательно послойно просматривали осадочные толщи, а наш специалист по остракодам И.Ю. Неуструева с лупой выискивала мелких остракод в озерных отложениях. По сравнению с поисками огромных костей динозавров, панцирей черепах и крупных раковин моллюсков, сборы микрофауны оказались весьма сложными и требовали большой наблюдательности и терпения.
Нынешняя палеонтологическая экспедиция хорошо оснащена современной техникой, что значительно повысило эффективность раскопочных и поисковых работ. Помимо автомашин высокой проходимости, использовалась бульдозерная техника и отбойные молотки.
Результатами экспедиционных работ в Монголии очень живо интересовались руководители Академии наук Монгольской Народной Республики. Как-то, находясь в Улан-Баторе и поднимаясь по лестнице в здании Президиума Академии наук, я встретил президента Академии академика Б. Ширендыба, с которым был давно знаком. Президент пригласил меня в свой кабинет, где он за чашкой душистого чая очень подробно расспрашивал о наших работах. Его интересовали научные результаты исследования и степень участия в них монгольских ученых. Прочитав мою популярную книгу «Загадки пустыни Гоби»,3 он очень одобрительно отозвался о ней, заявив, что, помимо составления научных статей и монографий, считает чрезвычайно полезным публикации популярных изданий, которые могут ознакомить широкие массы наших двух братских стран о совместной работе. «Благодаря таким изданиям общественность наших стран получает представление о тесном советско-монгольском сотрудничестве в области естествознания», — сказал он.
О результатах совместных научно-исследовательских работ наших экспедиций неоднократно докладывал Первому секретарю ЦК МНРП, Председателю Великого Народного хурала МНР Ю. Цеденбалу научный руководитель геологической экспедиции академик А.Л. Яншин. После этих продолжительных бесед А.Л. Яншин очень подробно рассказывал нам о глубоком интересе Первого секретаря ЦК МНРП к ходу совместных экспедиционных работ наших стран. Не случайно начатые в 1967 г. совместные исследования в Монголии продлевались на следующие пятилетки. Последние соглашения о продолжении работ до 1980 г. были подписаны в Улан-Баторе в 1975 г. советской делегацией в составе академика-секретаря Отделения океанологии, физики атмосферы и географии АН СССР академика Л.М. Бреховских, академика А.Л. Яншина и академика А.П. Окладникова.
Примечания
1. Рождественский А.К. На поиски динозавров в Гоби. М., 1954.
2. Чудинов П.К. Иван Антонович Ефремов. — Палеонтол. журн., 1977, № 2.
3. Мартинсон Г.Г. Загадки пустыни Гоби. Л, 1974.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
