Н. Черная. «"Час быка" И. Ефремова и развитие традиций антиутопии»
Антиутопия — сравнительно молодая отрасль научной фантастики, хотя и имеет свои исторические корни, восходящие к социальной сатире «Путешествий Гулливера» Дж. Свифта, и фантастическим романам раннего Г. Уэллса («Машина времени», «Когда Спящий проснется», «Первые люди на Луне»). В дальнейшем структурно оформляется роман-предостережение, близкий антиутопии по своей социально-прогностической функции, но не совпадающий с ней.
К сожалению, в нашем литературоведении надолго закрепилось подозрительное отношение к этим разновидностям фантастики как к необоснованно пессимистическим картинам будущего, которые, как считалось до недавнего времени, могут порождаться лишь неверием в коммунистические идеалы. Особенно острое неприятие вызывала антиутопия, ее целиком отдавали на откуп враждебной идеологии, не учитывая при этом ни идеологической адресности антиутопии, ни непрямого, опосредованного характера изображаемого в ней (так же, как в романах-предостережениях) будущего.
Поэтому чрезвычайно важным было появление в 1969 г. романа «Час Быка», которым И. Ефремов новаторски переосмысливает «жанр» антиутопии, реформируя ее не менее радикально, чем это он сделал с утопией более десяти лет назад. При этом писатель, во-первых, исходит из традиционных жанровых координат, «додумывая» их и наполняя новым содержанием. Так, еще со времен Свифта антиутопия была внутренне зависима от утопии как ее полная, зеркальная противоположность, утопия со знаком «минус»; кроме того, она была близка к последовательно, по всем линиям осуществляемой социальной сатире; позднее включила в себя и функцию социального предостережения. Все эти особенности сохраняет И. Ефремов, существенно дополняя их. Так, он добивается органического сплава антиутопии и утопии. Делается это не только для того, чтобы противопоставить безотрадному, «тупиковому» развитию цивилизации на планете Торманс («мучение») светлой, безоблачное будущее коммунистической Земли, но и для того, чтобы попытаться найти выход из порочного круга, разомкнуть его в спираль. Учитывает автор и опыт романа-предостережения, развивая его, а в чем-то и полемизируя с ним. Так, особенно близки И. Ефремову по проблематике, сюжету, некоторым содержательным моментам повесть А. и Б. Стругацких «Трудно быть богом» и роман Ф. Пола и С. Корнблата «Операция «Венера». Наконец, И. Ефремов выступает в «Часе Быка» мастером фантастического гротеска, социальное острие которого нацелено на зачастую вполне узнаваемые реалии современной жизни и сравнительно недавнего прошлого.
Таким образом, «Час Быка» представляется образцом синтетического романа, в котором творчески сопряжены и задействованы все разновидности социальной фантастики. Другим источником обновления жанра является «личностный» вклад писателя и ученого И. Ефремова.
Прежде всего следует подчеркнуть, что «Час Быка» — это, пожалуй, единственная в своем роде и, во всяком случае, первая антиутопия, которая не имеет однозначной социально-политической привязки. Собственно, для того и наложены здесь друг на друга органические пороки капиталистической олигархии и «муравьиного лжесоциализма» маоистского толка, а также негативный опыт нашей общественной юани периодов авторитарного правления и застоя. Писатель не настаивает, конечно, на реальной возможности существования такого конгломерата, а стремится обнажить до предела крайнюю опасность всякого тоталитаризма, возрастают во сто крат При высокой технической оснащенности общества. Адресат ефремовской антиутопии глобален: это вся наша современная действительность, заложенные в ней и во многом уже проявившие себя на сегодняшний день негативные, взрывоопасные тенденции. Такова и глобальная угроза экологической катастрофы, разразившейся на планете Торманс, где она привела, согласно с условиями, смоделированными писателем, к дальнейшему укреплению позиций олигархии и нравственному, духовному и физическому порабощению и вырождению населения.
Опираясь на универсальные познания в области общественных и естественных наук, последовательно реализуя Принципы своей рационалистической, функциональной поэтики, Ефремов создает целостную картину-концепцию замкнутой на себя, тупиковой цивилизации «инферно», образно объективируя в ней те «грозные ловушки, которые будущее готовит для человечества». Двадцатилетие, прошедшее со времени написания «Часа Быка», подтвердило основательность очень многих предостережений писателя, но также сделало остро актуальными многие моменты аналитической и конструктивной части романа.
Ефремовская антиутопия, эта книга с дальним прицелом, одно из самых зрелых и целостных воплощений программы писателя, заслуживает внимания не только литературоведов, но и политиков, социологов, философов. Историков, так как она может и должна сослужить немалую пользу нашему обществу в ходе революционизирующей перестройки.
